Концепция сложного комплексного измерения экономической ценности

Каждая последовательная экономическая система должна опираться на теорию стоимости, которая аксиоматически воздействует на то, что считается или не считается ценным, помогает облегчить обмен разными товарами, формирует и формулирует государственную политику, а также влияет на распределение доходов в рамках этой системы. В последние десятилетия экономическое неравенство достигло крайнего уровня в ​​ряде стран с развитой экономикой, что побудило видных мыслителей-экономистов усомниться в эффективности нынешних рыночных систем, а точнее, лежащих в их основе правил взаимодействия и общепринятых норм. В частности, было поставлено под сомнение предполагаемое соответствие между компенсацией и созданием стоимости (при капитализме), подразумевая, что цены и истинная стоимость регулярно расходятся друг с другом.

Некоторые реализации капитализма больше напоминают систему, в которой деньги выкупаются , а не зарабатываются . Здесь слово «выкупленный» не предназначено для намека на насилие или неэтичное поведение, а используется для обозначения того, что деньги распределяются только тогда, когда их стоимость может быть разумно удержана до завершения обмена. Это свойство является ключевым. Ценность, которую нельзя систематически удерживать, не имеет защиты и вряд ли получит справедливое вознаграждение. Обратите внимание, что обмен может произойти в один момент времени или растянуться на длительный период времени. Соответственно, был разработан и развернут ряд конструкций для защиты определенных форм стоимости и превращения их в «выкупные». Эти средства защиты действуют как де-юре, так и де-факто и вытекают из законов, нормативных актов, корпоративной политики и общественных норм. Некоторые из таких средств защиты легко соблюдать (например, авторские права, патенты и права собственности). Однако в масштабах, обусловленных обширной запутанной экономикой, эти средства защиты и поддерживающие их структуры разветвляются в вездесущую паутину правил, как видимых, так и невидимых. Специалисты (юристы, бухгалтеры, экономисты и прочие) называют подобные правила «рыночными правилами взаимодействия».

Разработка и внедрение средств защиты, которые должным образом делают ценность «выкупной», — неочевидный процесс. Однако это критический процесс. Корпорации и отдельные лица живут и умирают благодаря особенностям этих средств защиты. В некоторых случаях произведённая стоимость хорошо защищена. В других случаях, по-видимому, только часть её может быть выкуплена (если вообще может быть выкуплена). В настоящее время защита, вытекающая из законов, постановлений, корпоративной политики и социальных норм, формируется демократией, общественным мнением, особыми интересами и другими подобными силами. Все эти силы подвержены предубеждениям (как сознательным, так и бессознательным), и их интуиция и желания могут не отражать более глубокую реальность (даже если они действуют из лучших побуждений). Часто эти предубеждения коренятся в исторических прецедентах, которые могут больше не соответствовать современной реальности. Следовательно, ожидается, что рыночные цены и ценности будут обычно расходиться друг с другом. Это расхождение контрпродуктивно для более важной экономической цели максимизации стоимости (которая отличается от максимизации денежного богатства). Речь идёт не просто о том, сильны или слабы корреляции между рыночными ценами и неотъемлемыми ценностями. Проблема кроется гораздо глубже — в том, что в настоящее время у человечества нет подходящих количественных средств даже для оценки того, являются ли эти корреляции сильными или слабыми. Людям не хватает надёжной альтернативной метрики стоимости для сравнения.

Одна из целей в погоне за количественной оценкой стоимости — разработать более справедливую экономическую систему. На первый взгляд, «справедливость» представляет собой широкое и расплывчатое понятие, которое часто плохо ограничено и неверно сформулировано. Тем не менее, были предприняты серьёзные атаки, направленные на то, чтобы открыть широкой дискуссии и добиться строгого, значимого прогресса в вопросе справедливости. Цель науки состоит в том, чтобы изменить параметры кажущихся субъективными вопросов в объективно поддающиеся рассмотрению подкомпоненты путём введения новых рамок. Проницательная структура может разбить кажущиеся субъективными явления на более мелкие, более объективно решаемые вопросы, которые, тем не менее, проливают свет на более широкое явление при логической повторной сборке. Можно определить «объективный вопрос» как вопрос, ответ на который не зависит от точки зрения (или разума), а «субъективный» — как тот, ответ на который зависит от точки зрения (или разума). Эти две крайности образуют противоположные концы спектра, вероятно, без чёткой разделительной линии, а только с градациями между ними. Лучший способ измерить объективность конкретного вопроса — это измерить силу консенсуса среди людей, компетентно дающих ответы. Для этих целей компетентность зависит от объёма информации, доступной человеку, и его способности понимать/рассуждать на основе этой информации. В некоторых случаях эта компетенция может существовать только теоретически. Например, вопрос относительно результата конкретного подбрасывания монеты является в высшей степени объективным, поскольку после того, как вся информация о результате будет передана наблюдателям и понята ими, существует твёрдый консенсус в отношении результата (независимо от предшествующей неопределённости, пока монета находилась в воздухе). Даже если соответствующая информация никогда не собирается и не распространяется.

Чтобы проиллюстрировать, как наука использует проницательные схемы для разложения кажущихся субъективными явлений на более объективно разрешимые подвопросы, можно рассмотреть следующий гипотетический сценарий. Некоторые древние народы могли полагать, что прохлада предмета на ощупь — это чисто субъективное ощущение. Однако сегодня у людей есть точные средства объективного количественного определения температуры и теплопроводности объекта, чтобы лучше ответить на этот вопрос. Во-первых, сенсорное ощущение тепла или холода должно было быть сопоставлено с понятиями температуры и теплопроводности (определяемыми в рамках термодинамики и теплопередачи). Дальнейшая количественная оценка этих понятий потребовала, например, сопоставления единиц температуры с расширением ртути или сопоставления единиц времени с движением маятника. Эти физические наблюдения легче измерить и согласовать с помощью простого визуального осмотра. Таким образом, научные рамки сделали вопросы относительно прохладности объекта на ощупь более объективными. Наука создаёт структуры, которые могут изменить восприятие больших и скользких вопросов в более объективно согласованные фрагменты.

По определению, экономика изучает распределение, размещение, потребление и производство богатства. Однако богатство принимает множество несоизмеримых форм, которые трудно согласовать и суммировать, не обращаясь к рыночным ценам. К сожалению, рыночные цены не могут измерить внутреннюю стоимость товара. Они могут претендовать на корреляцию с внутренней стоимостью только в контексте ряда непроверенных предположений. Одним из таких предположений является вера в обоснованность и эффективность рыночных правил взаимодействия. Как обсуждалось ранее, ошибочные правила взаимодействия приведут к расхождению между рыночными ценами и внутренней стоимостью. Соответственно, традиционные экономические инструменты не могут быть использованы для надёжной оценки рыночных правил взаимодействия, способности правил точно оценивать стоимость или даже общий рост стоимости в обществе. Они могут давать только наивные оценки роста экономической ценности общества. Например, обычные инструменты могут измерять увеличение количества определённого класса товаров, но не могут точно оценить качество или другие важные свойства этих товаров. Любая попытка оценить рыночные правила участия, отслеживая только рыночные цены, по своей сути замкнута.

На политическом уровне капиталистические общества, как правило, одобряют прогресс и достижения, превознося эти усилия как наиболее ценные с экономической точки зрения и в некоторой степени вознаграждая их соответствующим образом. Наиболее прибыльные компании, как правило, торгуют прогрессом, будь то за счёт производства, улучшения распределения, эффективности или инноваций в физических товарах, технологиях, инфраструктуре, культуре, отношениях, информации, идеях и т. д. По сути, все эти виды деятельности вовлечены в процесс усложнения мира (прямо или косвенно). Более того, когда действия доставляют удовольствие, но мешают или наносят ущерб прогрессу (в данном случае измеряемому сложностью), они лишаются стимулов законами, ограничениями, правилами, налогами или социальной стигматизацией. Примеры таких действий могут включать употребление сильнодействующих наркотиков, курение сигарет, вандализм, загрязнение окружающей среды, прекращение учёбы в средней школе, лень и т. д.

И наоборот, действия, которые могут считаться трудными, болезненными или не доставляющими удовольствия, как правило, хвалят, если их результаты дают прогресс (сложность). Примерами такой деятельности могут быть поддержание физической формы, отправка человека на Луну, содержание дома, волонтёрская работа, преданность ремеслу, акты героизма, трудовая этика и т. д. В других случаях деятельность не влияет на прогресс и, следовательно, нейтральна с точки зрения экономической ценности. Интуитивно капитализм оценил бы общество, в котором люди бездельничают в удовольствиях, но очень мало делают, как более низкое, чем общество, в котором люди терпят боль и тяжёлую работу, но совершают большие достижения. Более того, хотя Истина может содержать свою внутреннюю ценность, капиталистические общества склонны отдавать предпочтение только тем постулатам, которые окупаются, способствуя Прогрессу (например, научные истины, ведущие к новым изобретениям).

Но прогресс (или его экономическую ценность) нельзя легко измерить простыми физическими свойствами, такими как масса, объем, состав или вещество. Скорее, экономическая ценность возникает из воплощённой информации, как правило, в форме иерархического расположения фундаментальных частей объекта. Например, связный роман более ценен, чем такая же большая стопка бумаги, напечатанная тем же количеством чернил в случайном порядке. Пища более ценна до того, как она будет переварена (этот процесс разрушает большую часть её молекулярной структуры). Структурированный компьютер более ценен, чем его неструктурированное сырье. То же самое можно сказать и о жизни. В то время как определённые атомы в живом организме постоянно вымываются и заменяются (по мере того, как отдельные клетки умирают), воплощённая информация (от ДНК до электронов) сохраняет индивидуальность и потенциальную ценность живого существа (как внутреннюю, так и инструментальную). На самом деле почти любой ценный объект можно обесценить, если сжечь его дотла в высокотемпературной печи, тем самым удалив заключённую в нем информацию. Даже чистые металлы, такие как платина, могут подвергнуться разрушению своей структуры (и ценности) под воздействием ядерных процессов, которые перестраивают их фундаментальные частицы.

Второй закон термодинамики гарантирует, что в большом масштабе организованная информация постоянно рандомизируется и деградирует. Однако в местном масштабе происходит что-то прекрасное. Люди рождаются творческим потенциалом быть продуктивными. Великие цивилизации возникают из человеческих умов и рук. Межличностные отношения и сети взаимодействия процветают. Технология прогрессирует. Культуры предостаточно. Эти меры прогресса делают жизнь достойной и, как правило, «ценной». Более того, все эти факторы имеют общий знаменатель — они воплощают (или порождают) изобилие сложности во вселенной, которая, в сущности, глобально стремится к беспорядку.

Однако часто люди ценят вещи за их простоту, а не за сложность. Они ищут упрощённые налоговые кодексы, простые, но эффективные инструменты и высокоочищенный кремний для использования в транзисторах. Вместо этого для определения ценности, люди должны учитывать внутреннюю ценность объекта или его инструментальное значение. Эта будущая сложность является инструментальной ценностью объекта и должна быть включена в любой расчёт общей стоимости. Например, в гипотетической цепочке событий высокоочищенный кремний используется для производства транзисторов, которые собираются в компьютеры, которые создают огромные сложности будущего, посредством огромных вычислений. Хотя может показаться, что очищенный кремний имеет небольшую ценность, но сумма его внутренней и инструментальной ценности довольно велика.

Установление меритократического соответствия между компенсацией (или ценой) и положительным влиянием — это философский вопрос. В некоторых случаях эквивалентные товары не являются одинаково доступными. Например, часть воды может быть легко доступна, тогда как другую воду нужно сначала откачать из дальнего колодца и вернуть обратно. Эти разные источники воды влекут за собой альтернативные издержки разной сложности. Поэтому только комплексное моделирование обеспечивает независимую и потенциально более объективную метрику для оценки влияния объектов и профессий на стоимость, особенно при оценке политических решений. Вычисленные точки привязки стоимости могут служить целями, к которым нужно стремиться при управлении экономикой (путём настройки её основных правил взаимодействия). Денежное богатство или экономический рост, измеряемый рыночными ценами, не могут использоваться для этих оценок на метауровне. Стоимость и рыночные цены часто расходятся именно из-за плохо разработанных правил взаимодействия. При отсутствии в настоящее время более объективной меры стоимости механизмы определения цен и заработной платы не могут подвергаться перекрёстному анализу. Это создаёт слепую петлю обратной связи, которая, в свою очередь, скорее создаёт симулякр, чем отражает реальность.

Поделиться:

Читайте VBIZNESE.BY в Одноклассники | Вконтакте | Телеграм